ГЛАВНОЕ МЕНЮ   ВОСПОМИНАНИЯ ПЕХОТИНЦЕВ    THE RUSSIAN BATTLEFIELD

Бессонов Евгений Иванович

Евгений Иванович Бессонов 1945 (Из архива Е. И. Бессонова)

День был пасмурный, шел мокрый снег, на танках было холодновато, и все жались ближе к жалюзи машины. Паршивая погода для пехоты. В течение 9 и 10 февраля шли ожесточенные бои, противник оказывал упорное сопротивление, бросая против нас танки, пехоту, фолькштурм, обрушивая на нас артиллерийско-минометный огонь. Нам пришлось тяжело, но сопротивление врага было сломлено, и понеся потери немцы вынуждены были отступить, бросая технику и вооружение - танки без горючего, артиллерийские орудия и миномёты. Местность была лесистая, иногда было не понять, откуда "фрицы" ведут огонь. Теперь танки в лесу или в населенных пунктах двигались осторожно, позади пешего десанта, а нашей задачей было уничтожать фаустников стрелковым оружием или указывать танкам цели, где засели "фрицы", чтобы те уничтожали их орудийным огнем. Противник старался остановить наше продвижение любым средствами, действовал из засад, порой малочисленными группами, почти смертниками, лишь бы остановить нас и нанести нам потери. Однажды под вечер, только что стало темнеть, передние три танка подошли к опушке леса. Я со взводом в этот раз был в середине колонны танков, а в передовом дозоре были бойцы из другой роты батальона. Вдруг раздалось несколько артиллерийских выстрелов по передним трем танкам, и колонна остановилась. Я спрыгнул с танка побежал вперед для выяснения обстановки. Уже совсем стемнело, но я увидел кучку командиров, там были командир танкового полка Столяров, командир батальона Козиенко и еще кто-то. От опушки леса прибежали бойцы с тех передних танков, и принесли на плащ палатке тяжело раненого бойца, который скоро скончался. Как они доложили, их около опушки леса обстреляли немецкие штурмовые орудия. Один наш танк был подбит, десант почти весь погиб, лишь некоторые были ранены. Два других танка ушли из-под обстрела. В одном из них экипаж покинул машину, но механик-водитель успел включить заднюю скорость и танк продолжал двигаться задним ходом без экипажа. Командир танкового полка послал экипаж остановить танк и вернуть его к колонне, что и было выполнено.

Ночью командование не решилось атаковать противника, и удар решили перенести на утро. С рассветом батальон - всё, что осталось от его трёх рот, начал движение через лес, находящийся левее дороги. О противнике ничего не было известно. Сначала все было хорошо и тихо, со стороны противника стрельба не велась, он нас не видел, и мы его тоже, но долго это не продолжалось. Противник нас заметил и открыл ружейно-пулеметный огонь. Мы тоже стали отвечать и перебежками продвигались вперед. Атакованная нами малочисленная немецкая пехота отступила, вернее бежала, однако по нам открыли огонь из орудий три самоходки, которые стояли от нас в метрах пятидесяти. Мы залегли за деревья, ибо самоходки открывали огонь чуть ли не по каждому бойцу. Я лежал с ординарцем за одним из деревьев, и один снаряд попал в это дерево, приблизительно в метре от земли. Нас оглушило, дерево было срезано снарядом, но мы остались невредимыми и ползком перебрались за другое дерево. Повезло нам, уже в который раз. Что делать дальше мы не знали, танки нас не поддерживали, оставшись далеко позади нас, но командир 3-й роты Костенко не растерялся. Он привёл почти к самой нашей цепи тяжелый танк "ИС-2" и указал его экипажу цель - самоходки. Танк произвел два выстрела из орудия крупного калибра (122-мм), и одна самоходка буквально развалилась, а второй снаряд пробил аж две самоходки сразу, такого "чуда" я еще не видел. Путь был для нас свободен. Батальон продвинулся несколько вперед по лесу. Противника снова не было видно. Подошли наши танки, поступила команда "по машинам", и мы отправились дальше выполнять задачу.